«Маленький тираж — как маленькая локальная кофейня в районе...»

Существует мнение, что взрослая поэзия, выходящая за пределы школьной программы, то есть написанная не классиками, а современниками, никому не нужна. Некоторые поэты и сами выражают подобные идеи. И, несмотря на это, они публикуют книги. И эти книги читают! Неужто лукавство? Или нечто иное? Давайте спросим того, кто в предисловии своего сборника так и заявил: «Я совершенно убеждена, что „взрослая“ поэзия вне школьной программы — явление бессмысленное и крайне болезненное».

Итак, зачем же Даша Гри, декларируя такое мнение, опубликовала книгу с романтичным и одновременно философским названием «Право на лунные крылья», в которую вошли стихотворения, написанные на протяжении 25 лет и отразившие основные вехи ее становления как человека, женщины, поэта?

Корреспондент: Даша, в предисловии к книге «Право на лунные крылья» вы говорите, что взрослая поэзия вне школьной программы — явление бессмысленное, и все же публикуете сборник стихотворений. Как одно соотносится с другим?
Дарья: На первый взгляд, есть противоречие, но на самом деле — нет. Я очень долго вынашивала идею публикации взрослых стихов, взвешивала за и против, устраивала голосование в соцсетях, беседовала с друзьями… Все мои стихи, жившие на бумажках, салфетках, в тетрадочках, разрозненных файлах, постах и сообщениях, как будто просили меня: «Ну систематизируй же нас уже!» Сначала я думала вообще просто сделать один экземпляр книги для себя, чтобы сохранить это все в приличном виде. Потом поняла, что нужно несколько штук для самых близких, которым важны не стихи, а то, что это моя книга. В итоге все-таки получился небольшой тираж, крайне небольшой — самый маленький тираж из всех моих книг. Маленький тираж — как маленькая локальная кофейня в районе. Она не для большого мегаполиса, это не франшиза по разным городам страны. Но ее любит ограниченный круг людей, посетители все друг друга знают, поддерживают все эксперименты со вкусовыми сочетаниями, болтают с бариста и начинают день с чашечки кофе за столиком в комнатушке площадью пять квадратных метров. Вот примерно так я это вижу. Мне бы очень хотелось верить, что стихи нужны кому-то, кроме меня, но я скорее ожидаю, что даже такой крайне малый тираж будет лежать мертвым грузом и пылиться. Посмотрим.

Корреспондент: Также вы утверждаете, что поэзия — явление болезненное. Поясните, что вы имеете в виду?
Дарья: Взрослая поэзия для меня — практически психотерапия. Поэт редко пишет из состояния «мне хорошо». Поэт пишет, когда болит. У меня болит — я об этом пишу — становится легче. Некоторые стихи писались ночами под проливным дождем слез, серьезно. Пишу — и плáчу. Это терапевтично в моменте, но в результате получаются не просто стихи, а открытые раны…

Корреспондент: Читаете ли вы сами стихи или только пишете? Кого из авторов предпочитаете?
Дарья: Конечно, читаю. «Чукча не читатель — чукча писатель» — это очень малодушная позиция. И я все-таки преподаватель русского языка. Литературу как предмет преподавать не люблю, но даже в рамках русского языка мы постоянно обращаемся к прозе и поэзии. Просто с профессиональной точки зрения мне необходимо знакомить детей с разными источниками, подбирать им литературный материал. Так как я не ограничена школьной программой, я стараюсь подбирать именно то, что мне нравится. Если называть конкретных авторов… Отдельно хочу выделить Марию Семенову. Не удивляйтесь, если знаете ее как прозаика. Я в восторге от ее стихотворений, которые предваряют разделы «Волкодава». Вопреки расхожему негативному мнению люблю Эдуарда Асадова. Из признанных («школьных») поэтов выделяю Блока и Маяковского. Еще Борис Рыжий — уникальное явление. А еще очень люблю сильные тексты в песнях — в основном русский рок.

Корреспондент: Как с течением времени менялись ваши поэтические предпочтения как читателя? С чем вы это связываете?
Дарья: Поэтические или прозаические предпочтения меняются однозначно, и как читателя, и как писателя. Поэтические сродни музыкальным. В юности ты слушаешь или читаешь то, что модно, в зрелом возрасте — то, что по душе…

Корреспондент: А писательские предпочтения тоже менялись? Каким образом?
Дарья: Однозначно менялись. Например, «Фонарик из кармашка» был написан аж в 2004 году. Рукопись пролежала много лет, в 2023-м для издания я его дописывала и переделывала, но писать больше в этом жанре я не планирую.

Корреспондент: Как изменения в вас и вашей жизни отражены в сборнике «Право на лунные крылья»?
Дарья: Да там вообще вся жизнь отражена. Это просто исповедь наизнанку. Отношения с друзьями, родителями, первая любовь, главная любовь, рождение детей, материнские переживания… Хотя есть и много стихотворений, не связанных с личной жизнью.

Корреспондент: Какую лирику читатель найдет на страницах книги?
Дарья: Мне кажется, все направления есть. Философской лирики много. Интимная лирика (о личных переживаниях) — большая часть книги. Встречаются стихи о поэте и поэзии. Есть и природная лирика, и даже немного гражданской. Например, есть стихотворение «Крокус», посвященное трагедии 2024 года. Меня так задело это событие — я не могла спать…

Корреспондент: Есть ли поэтические поджанры, в которых вы никогда себя не пробовали?
Дарья: Ох, я в январе 2025-го поучаствовала в поэтическом турнире от моего любимого издательства и узнала такие поэтические поджанры, о которых даже не слышала! Каким-то невероятным чудом в турнире я победила, но это совершенно не означает, что я стала мастером слова. Например, вряд ли я буду по своей воле писать акро-мезо-теле-стихи с кучей витков или создавать совершенно искусственные, не встречающиеся в природе сочетания слов, чтобы получилось нагромождение заданных букв. Это только для конкурса можно так себя насиловать. Ладно, давайте по существу вопроса. Открываю Википедию, раздел «Поэтические поджанры», и понимаю, что о существовании некоторых поджанров, вроде шпрух или флокк, я даже не подозревала. А в остальном у меня нет ограничений: я пишу в разных стихотворных размерах, с разными способами рифмовки, четверостишиями, двустишиями, балладными строфами, «лесенкой», стандартной рифмовкой, сложной рифмовкой и проч.

Корреспондент: Вы являетесь активным пользователем нейросетей: создаете картинки, в том числе для своих книг, превращаете стихи в песни. Как вы считаете, ИИ может справляться с поставленными задачами так же хорошо, как человек? Не отнимет ли он однажды кусок хлеба у людей творческих профессий?
Дарья: Мы живем в очень тревожное время. С одной стороны, искусственный интеллект развивается так стремительно, что это страшно. Уже неясно, человек это сделал или нейросеть систематизировала данные. Возникает много вопросов, например, юридического характера: как обезопасить себя от использования ИИ мошенниками? Учитывая, что уже генерируют голос, создают видеоклоны и проч. Теперь надежным способом что-либо подтвердить остается только личная встреча. Но с другой стороны, страшно превратиться в луддитов, которые восставали против внедрения машин в ходе промышленной революции. Тогда случилась технологическая безработица. Сейчас ИИ потихоньку занимает некоторые позиции, с которыми справлялся человек, но до настоящего творчества ему далеко. Почти все работы, созданные через нейросеть, уже человеку приходится доделывать, доводить до ума. Вообще, умение составлять промпты для искусственного интеллекта, донести до него смысл, который видит человек, — это навык будущего. Если однажды ИИ вытеснит творчество полностью, то это будет не внезапно. А в данный момент я рассматриваю нейросети как достижение, а не как угрозу.

Корреспондент: Вы пишете стихи для детей и для взрослых. А что насчет прозы? Пробовали ли вы себя в качестве прозаика?
Дарья: Да, пробовала. Я участвую в сборниках издательства «Союз писателей»: мои рассказы попали в сборник фантастики «Империя котов. Властители звезд» и сборник мистики «Однажды в библиотеке». А также у меня есть две изданных книги в прозе: детская сказка «Зоопарк выдуманных зверей» и фэнтези «Фонарик из кармашка». Но я собой как прозаиком совершенно недовольна. Если честно, я и поэтом-то себя не очень считаю, а прозаик из меня еще хуже. Однако я стараюсь расти, надеюсь, что более поздние пробы пера лучше более ранних.

Корреспондент: Расскажите о ваших творческих планах на ближайшее время. Можем ли мы ждать каких-то смелых творческих экспериментов от Даши Гри?
Дарья: Вот я себя ругаю как прозаика, а мои планы на будущее касаются именно прозы. Самый мой ожидаемый проект — две детские сказки: «Приключения медвежонка в стране Зиме» и «История про розового бегемота». Изюминка этой будущей книги в том, что она проиллюстрирована мальчиком Федей! Ему сейчас 11 лет, он уже второй год в процессе создания иллюстраций, мы еще не закончили. Однажды это должно получиться. Есть еще кое-что в закромах, давно написанное, неизданное. А есть и ненаписанное — мечты и амбиции. Хочется написать что-то серьезное в жанре young adult. Но это очень сложный жанр: попасть в боли и интересы современной подростковой аудитории и не промахнуться... Ну и поэзия, она просто пишется сама по себе и копится. Если накопится до какой-то критической точки, то тоже родится новая книга.

Корреспондент: Как интересно! Будем с нетерпением ждать реализации ваших новых проектов.

Корреспондент пресс-службы издательства «Союз писателей»
Екатерина Кузнецова